Перейти к первой части статьи

Last of conversation he told shop though all this had little significance to our job as to be considered from my point. Top executives live for other problems after all – surely not ours. While going away I was keeping in mind that only a boatswain speaks with a ship’s company.

A captain is often bigger then these worries and exalted in some way. If I am not mistaken, I had learnt it from a Jack London’s novel. Eh, I am but one against all my department’s problems and I am hand to hand with whole organization’s trammels.

Actually, I generate missions of my department even. Or, at least, I do it in somewhat incomprehensible creative collaboration with my bosses. And neither I, nor they can’t dispel: by what circumstances our decisions would be turned out.

I am free, but that’s horrible, for as quick as light one question emerged: what would I do with his freedom?

My department can work as before many years without me – nothing would be changed. And, I can choose custom way of dealing. However, it is me, who has the opportunity to change all and to reach ten-fold better result of work.

Nobody would do the same from above. They ‘hammers’ there but we are microbes – what can be done by hammer with us? It is just me. The other thing is that my doings tall something about who I am. Sometime a book of existentialist came up to me: nobody punishes you for wrong acts and you are not necessarily awarded for wrong ones.

And you manifest your ego via your deeds and may choose way of behavior you like, and what you bring in the reality.

Having spent the remnant of the day in senseless bustle and ragged emotions, I headed for home. A lift was broken. I had to go by stairs. When I was on the staircase of the fifth store, I met Sergey Eduardovich – the man was natural ‘civil life’ of our hallway, because all others was completely indifferent to each other.

They was too bothered. Just this former engineer and now – dressed up promoter, distributing leaflets, knows: whom children have what marks at school, who has serious illness and who was married. Sergey Eduardovich assaults people while smoking and opens you as a tin.

He ask you questions and you have to answer on them, and you are appeared to be involved in conversation that boring you and make creeping out from your isolated individual shell. In account of his seemingly very common questions, like: ‘How are you?’ or ‘How are you bearing up?’ I unwittingly exposed in front of him my thoughts about work. He twigged all the rest himself.

Ever since he had been drinking and begun beachcombing, this person attained very comprehensive in terms of people relations. Why, unless giving leaflets of discounts to someone could give such knowledge to someone?

– We did it in a research institute in seventies. I mean, you know, we made studies in the subject of fundamental work’s improvement. You cannot improve anything, as you know nothing. Neither math, nor statistics. You do not know scientific management. All of you are fussy, but know nothing. You are upstarts, – said Sergey Eduardovich.

– I have come to the leadership on particular level and now I should acting. It is too late to tall that I would better learn something again. And in addition to that, the subtleties are redundant, I think, on my administrative level, – I replied.

– We very heedfully worked on the topics. Advanced industrial engineering and other things, you know. But then… It was like collaps of the Roman Empire: aqueducts are still in sight, but everybody forgot how these bildings did and thought just about ways of saving their grounds, you know, – It was seemed like he hold a mass-mitting, because he didn’t pay attention to my retorts.

– Think of Putin now. To count why roubles falls is easy with math and practical methods from economy. Barely, nobody wants it. It would turn out those sanctions – staff. The main thing is fundamental problems with states’ management. This means our authority has to reshape itself and they are not ready to that. All our economic statistics are fake, by the way, – clattered the ex-Soviet engineer.

– Weren’t Soviet statistics fake? I was parrying.

– For you I can say the following. Management has been declining last 20 years in our country. We rolled away to the times ‘when queen anne was alive’ in your precious white empire. On the contrary, it has been developing on the West. And, we ask why we worse. You bet! I have looked after west results. It is interesting compare the results with ours. Apropos! I daresay, our results, perhaps, gather dust in archives, somewhere beside blueprints of “Bulava” rocket.

– Quality engineering will help you, – the former engineer proceeded after the new wiff, letting smoke aside.

– What the ‘quality engineering’?

– Sergey Eduardovich shook his head and tut-tuted. It was as though: ‘What can I do for you?’

– There are many practical methods of quality control and management, and means for improving and uprising quality founded on well-proofed practices. In the first place, there are so-called «new» and «easy» quality engineering instruments: monitoring log sheets, Ishikawa charts, Pareto charts, histograms, scattering diagrams, stratification and Sewhart control charts, – enumerated my neighbor.

I thought that was all but he just discontinued for a moment to make a regular wiff.

– Pay attention to PDPC as well and ancestor chart, matrix charts and entity relationship diagram, – added the man. I can endure somehow this soliloquy until the very end and yet finally he ran down for an old magazine with quality engineering methods and handed it to me.

I opened one time the magazine on the nearest holidays. I started with skepticism, didn’t I. What does know this whitebeard? I had been a little touched by patronizing tone that he applied to me but I dropped in reading soon and got new useful knowledge. It was emerged that such method as QDF exists.

This easy diagram let you translate customers’ meanings and demand into characteristics clarity to engineers. In practice, I know, special professionals are to employ for the duty – business analysts. And, it turns QFD give the opportunity of solving the problem with your own forces.

I recognized about Taguchi’s methods. To speak in general, they help in doing faultless quality criterion for results of company’s work. FMEA, ‘Six Sigma’, ‘Fuzzy Logic’ – I was dazzled with quantity of suggested practical instruments.

After the period of time when the article had been red, it stroked me that I can use some of quality practices in my department. When I tied them on, measures of efficiency imminently grew high, needless to say, the measures themselves had appeared. Now I have facts with that I argue with my boss – chief editor. I obtained self-assurence and wasn’t lone any more.

Now I am bothered with just one circumstance. Our publishing company outputs sectary literature. The more I worked the more adversities and grieves befell on poor devils sectarians. To be honest, I, really, don’t suffer too much. All the time I run here and there. Oh! They are going to advance me in my company.

Инжиниринг качества. Тайное знание, полученное в подъезде

Остальную часть разговора он говорил о деле, но все это не имело значения для нашей работы, насколько я ее понимал. Все-таки высокие руководители живут другими проблемами, не нашими уж точно.

Уходя, вспомнил почему-то, что на корабле с командой общается только боцман, а капитан выше повседневности и как бы отрешен. Это я, по-моему, у Джека Лондона вычитал. Эх, похоже, я один на один с проблемами своего отдела, я один на один с проблемами всей организации.

Даже задачи своему отделу ставлю тоже я. Или, по крайней мере, я их придумываю в каком-то сложном творческом сотрудничестве с нашими топами. И что в итоге получится, не знаю ни я, ни они. Я свободен, но это ужасно.

Потому что мгновенно встает вопрос о том, что я сделаю с этой свободой. Без меня мой отдел сможет работать, как работает уже много лет – ничего не изменится. И я могу просто делать все по-старому. Но именно я имею возможность все изменить и в десять раз улучшить.

Сверху этого точно никто не сделает. Они там молотят молотом – у них свои масштабы, а мы микробы, что с нами молотком сделаешь. Остаюсь только я. И что я сделаю, кое-что скажет о том кто я.

Как-то попадалась книжка про экзистенциалистов – тебя никто не накажет за плохие поступки, не обязательно наградят за хорошие, но ты через действия проявляешь свое «Я» и можешь сознательно выбирать, что привносишь в окружающую реальность.

Проведя остаток дня в бестолковой беготне и растрепанных чувствах, отправился домой. Лифт опять не работал. Что делать, пошел пешком. На лестничной клетке пятого этажа встретил Сергея Эдуардовича – этот человек – общественная жизнь нашего подъезда, потому что всем остальным ни до кого дела нет. Они очень заняты.

Только этот бывший инженер, а ныне костюмированный человек-шрек, раздающий объявления около банка знает: у чьих детей какие оценки в школе, кто серьезно заболел, кто купил машину, а кто вышел замуж. Сергей Эдуардович нападает на людей во время курения и вскрывает вас как консервную банку.

Он задает вопросы, вы вынуждены отвечать, и завязывается насильственный разговор, в котором вам приходиться выползать из своей раковины. Из-за его обычных вроде бы вопросов «Как дела?», «Что делаешь?», я немного «засветил» перед ним свои мысли по поводу работы, которые меня беспокоили. Обо всем остальном он догадался сам.

С тех пор, как он запил и стал перебиваться случайными заработками, этот человек стал необыкновенно понятлив в отношении людей. Неужели вручение листовки об очередных скидках и реакция на это прохожих может чему-то научить? Видимо, да.

– А мы занимались этим в НИИ в 70-х. Я имею в виду улучшение работы в фундаментальном смысле, так сказать. Да ты не можешь ничего улучшить, потому что ничего не знаешь: ни математику, ни статистику, ни управление, все вы такие бегаете, бегаете, а знать ничего не знаете, выскочки, – сказал Сергей Эдуардович.

– Я занял определенное положение и должен действовать, сейчас уже поздно говорить о том, что мне надо бы подучиться, к тому же, на моем уровне руководства эти все премудрости – это как из пушки по воробьям, – ответил я.

– В советское время очень тщательно все эти вопросы прорабатывали, так сказать, научная организация труда, много чего было. А потом… Как распад Римской империи – акведуки еще у всех на глазах, но как их делать уже все забыли, да и не до того, усидеть бы на своем стуле, так сказать; заработать бы на жизнь, – по-моему, на этом отрезке разговора Сергей Эдуардович уже митинговал, потому что «гнал» свое, даже не реагируя на мои реплики.

– Вот Путин сейчас. Посчитать причины падения рубля – это все легко с привлечением математических и разработанных в экономике методов, но никто не хочет это делать. Потому что выясниться, что санкции – это ерунда, а главное – фундаментальные, так сказать, проблемы управления, неграмотного управления и огромные шкафы со скелетами в них. Придется меняться, а никто к этому не готов, да и статистика вся государственная – поддельная, – гвоздил советский инженер.

– А в советское время что, не поддельная статистика была?

– А тебе я вот, что скажу. У нас последние 20 лет управление деградировало, стратегия принятия решений откатилась до уровня царя Гороха в этой вашей любимой белой империи, а на Западе, наоборот, продолжала развиваться. А мы потом еще спрашиваем, почему у нас хуже. Еще бы. Я нет-нет следил по журналам, потому что интересно было сравнивать с нашими наработками. Они, кстати, наверно до сих пор пылятся где-нибудь в архиве, там же где чертежи ракеты «Булава» нашли.

– Тебе поможет инжиниринг качества, – продолжил бывший инженер после очередной затяжки и выпустил изо рта струю дыма в сторону.

– Что еще за инжиниринг качества?

Сергей Эдуардович покачал головой и цокнул языком. Как бы говоря: «ну что с тобой делать».

– Есть много практических методов контроля и управления качеством и его повышения, основанных на доказавших свою эффективность практиках. Для начала, вот, есть семь так называемых «новых» и семь «простых» инструментов инжиниринга качества: контрольные листки; диаграммы Исикавы; диаграммы Парето; гистограммы; диаграммы разброса; стратификация; контрольные карты Шухарта.

Я думал это все, но он только прервался для того, чтобы сделать очередную затяжку.

– Посмотри еще PDPC; диаграмму сродства, древовидную диаграмму, матричную диаграмму; анализ матричных данных; диаграмму отношений; стрелочную диаграмму, – сказал Сергей Эдуардович.

Каким-то образом мне все-таки удалось выдержать этот бесконечный разговор до конца, но напоследок он все-таки сбегал к себе и вручил мне журнал, где рассказывалось об этом… инжиниринге качества.

Дожив до выходных, я открыл этот журнал и начал читать. Вначале не без скепсиса. Что понимает этот старик? По правде сказать, меня немного задела снисходительность, с которой он разговаривал со мной. Но вскоре втянулся и узнал много нового.

Оказывается, есть такая штука, как QFD (Структурирование функций качества). При помощи несложной диаграммы можно транслировать мнения опрошенных потребителей товара в инженерные характеристики.

На практике, я знаю, для этой задачи нанимают специальных людей – бизнес-аналитиков, а получается, что можно справится с задачей в одиночку. Я узнал, что существуют методы Тагути.

В основном, они помогают безошибочно сформулировать критерии качества результата работы предприятия. FMEA, Аппарат индексов пригодности и воспроизводимости, Шесть сигм, Fuzzy Logic, – от количества предложенных методов у меня запестрело в глазах.

Через некоторое время после прочтения статьи мне пришло в голову, что можно кое-что из всего этого арсенала использовать для работы в моем отделе. Так я и сделал. Показатели эффективности нашей работы поползли вверх, не говоря о том, что появились сами эти показатели.

Теперь у меня были факты, с которыми я мог веско аргументировать свою позицию в разговоре с главредом. Я приобрел уверенность в себе и с арсеналом качества был теперь не одинок. Меня все еще беспокоило одно обстоятельство.

Наше издательство в основном выпускало сектантскую литературу, и чем лучше я работал, тем, очевидно, хуже было бедолагам, «подсевшим» на сектантство. Но, если честно, я застреваю на этом нечасто – все время бегаю, у меня очень мало времени. Ах, да, еще одна новость – меня собираются повысить!

Перейти к первой части статьи

Валентин Рахманов, журналист, редактор, обозреватель. Публиковал аналитику и интервью в информагентстве «РИА Новости», был корреспондентом Службы информации Радио «Говорит Москва», занимался текстами на сайтах факультета госуправления МГУ и ЦСЛ «Единый Стандарт». Постоянный автор сайта «Инглиш Форсаж».