Источник: перед вами наш перевод главы «The English Language in America» из книги «The History of the English Language» Альберта Боу и Томаса Кейбла.

Заселение Америки

Английский язык занесли на американский континент колонисты из Англии, первоначально расселившиеся вдоль Атлантического побережья в 17 веке. Естественно, их речь была такой же, как та, на которой говорили в Англии в тот период времени. Это был язык Шекспира, Мильтона и Джона Баньяна (John Bunyan, – ред.). В заселении Америки европейскими эмигрантами можно выделить три этапа.

Начальный этап продолжался от появления первой колонии в Джеймстауне (1607) до окончания колониальной эпохи. Конец этой стадии можно для удобства привязать к условной дате 1787 год. В этом году федеральную Конституцию одобрил Конгресс. Однако, возможно, более подходящей датой является 1790, когда ее ратифицировали последние участники федерации и когда власти провели первую перепись.

(Узнайте больше об истории английского языка в другой нашей статье, – ред.).

К 1790 году население США составляло примерно четыре миллиона человек. 95% из них проживало к востоку от Аппалачских гор. 90% жителей происходили из разных уголков Британских островов. Второй период расселения стартовал с начала экспансии первых тринадцати колоний к западу от Аппалачи. Сначала она развивалась преимущественно на Юг и на так называемую Северо-западную территорию, а ближе к концу эпохи в центре событий оказалось тихоокеанское побережье.

Окончание данного этапа можно привязать к началу Гражданской войны в США, то есть к 60-м годам 19 века. С точки зрения притока нового населения в страну эти года характеризуются массовым притоком эмигрантов из двух главных источников: Ирландии и Германии. Неурожай картофеля вызвал голод в Ирландии в 1845. Его принято считать спусковым крючком массового исхода ирландцев в Америку, когда за короткое десятилетие из Ирландии туда уехало 1,5 миллиона человек.

Точно так же провал революции в Германии (1848) привел к эмиграции в том же направлении сопоставимого с ирландцами числа немцев. Последние по прибытии в США сконцентрировались в городах: Цинциннати, Милуоки, Сент-Луис или сделались фермерами на Среднем Западе.

Третий период расселения – период после Гражданской войны. Он был связан с важными изменениями в источниках основной эмиграции в США. В двух первых этапах, то есть до 1890, от 75% до 90% эмиграционного потока поставляли Британские острова и страны севера Европы. Даже в последней четверти 19 века тенденция не сразу ослабла: более миллиона выходцев из Скандинавии – одна пятая всего населения Норвегии и Швеции – расселилась в США, в основном, сосредоточившись в верховьях Миссисипи.

Но начиная, примерно, с 1890 года в больших количествах начали прибывать жители Южной Европы и славянских стран. Перед Первой мировой войной одних только итальянцев в Соединенные Штаты въезжало 300 000 ежегодно, а в некоторые годы 75% (общее число на тот момент 1 млн. человек в год, – ред.) пришельцев были выходцами из Южной и Восточной Европы.

По иным закономерностям и причинам происходило заселение Северной Америки африканцами. Тут движущей силой являлась торговля рабами. Началась она в 17 веке и продолжалась до середины 19 столетия. В наши дни в США живут 25 миллионов афроамериканцев, которые расселились преимущественно на Юге и в крупных городах Севера страны.

(Читайте статью “Рекламные американизмы, изменившие жизнь страны” на нашем сайте здесь, – ред.).

Некоторые специалисты в связи с третьим потоком эмигрантов подчеркивают массовый въезд в страну мексиканцев, пуэрториканцев и другого испаноязычного компонента в середине 20 века. Действительно, резкий экономический контраст, который мы наблюдаем между странами Западного полушария, приводил последние десятилетия к радикальному росту иммиграции в США, легальной и нелегальной иммиграции.

Какой из трех периодов заселения Америки будет самым интересным для тех, кто изучает английский язык? Конечно, первый период! Именно первые колонисты сделали выбор в пользу английского языка, предопределили его форму и развитие, по сути, сформировали его в том виде, в котором мы его сегодня знаем.

Прибывшие позднее эмигранты, в основном, полностью ассимилировались в течение одного-двух поколений. И хотя их влияние на протяжении веков чувствовалось, его с трудом можно идентифицировать. Раз так, мы, которых интересует история английского языка в США, тоже уделим преимущественное внимание первым поселенцам.

История американского английского языка

Тринадцать колоний

Колониальные поселения, города первых тринадцати колоний в США, возникли вдоль Атлантического побережья США, протянувшись от штата Мэн до Джорджии тонкой полоской. По общим признакам они группировались в Новую Англию, Средне-Атлантические штаты и Южно-Атлантические штаты.

Первые колонии Новой Англии выросли в Заливе Массачусетс. Между 1620 и 1640 примерно 200 судов приставало к этим берегам. Эти корабли привезли более 15 000 человек поселенцев. Рост ускорялся. Достигнув 15 000, число колонистов уже через год возросло примерно до 25 000 человек.

(Читайте статью “Влияние индейских языков на американский английский язык” здесь, – ред.).

Первые колонисты концентрировались вокруг Массачусетса, но в краткие сроки из этой точки начали курсировать группки людей, которые не оседали, а отправлялись далее, в поисках более дешевой земли или большей свободы. По всему побережью они становились основателями новых коммун.

Именно так появился Коннектикут, отсчитывающий свою историю с 1634 года. Столь же рано были заняты прибрежные места Мэна и Род-Айленда. Заселение Нью-Гэмпшира шло медленнее, поскольку район характеризовался более упорным сопротивлением аборигенов.

Не зря Новую Англию назвали Новой Англией. Как уже отмечалось, почти все первые колонисты прибыли именно из Англии. Особенно много эмигрантов в те ранние этапы заселения происходили из Восточной Англии, служившей цитаделью пуританизма. Вообще, как мы увидим дальше, существуют веские причины считать, что где-то две трети поселенцев Залива Массачусетс были выходцами из восточных британских графств. В Средне-Атлантических штатах картина была иная.

Нью-Йорк с 1614 принадлежал голландцам, но малая их численность не создавала почвы для интенсивной миграции. Голландцев в Нью-Йорке никогда не было очень много. В 1664, когда Англия захватила город, в нем жили всего 10 000 человек, и часть от этого количества – те же англичане. После Революции поток в Нью-Йорк с новой силой устремился людской поток, в основном, из Новой Англии, из Коннектикута. Однако даже тогда Нью-Йорк оставался маленьким и сравнительно незначительным на общем фоне городом, имевшим впрочем, в отличие от других мест весьма космополитическое население, состоявшее из купцов и торговцев.

Нью-Джерси было английским почти на 100%. Если взглянуть на карту, то становится понятным, что территория находится на отшибе Новой Англии, но на реке Делавэр была колония Квакеров прямиком из Британии. В американском городе Берлингтон в двух противоположных его частях жили переселенцы из английского Йоркшира и Лондона. В Пенсильвании имелось довольно смешанное население, которое включало: английских квакеров, выходцев из Уэльса, присутствовал шотландский и ирландский элемент, были и немцы.

Уильям Пенн начал свою подвижническую деятельность в 1681, а уже через год последователей набралось столько, что он основал город – Филадельфию. Местность процветала и обогащалась так быстро, что еще при жизни основателя города и штата (Пенсильвания названа по имени Уильяма Пенна, – ред.) Филадельфия превратилась в один из самых крупных городов в колониях. Начиная, примерно, с 1720 Америка испытала на себе новую мощную волну эмиграции. На этот раз, из Ольстера. Общее количество переселенцев оценивается в 50 000 человек.

Найдя желанные земли уже занятыми англичанами, ольстерцы пошли дальше и расселились в юго-западных горных долинах.

(Читайте статью “Исследование: американские республиканцы и демократы разговаривают разным английским языком”, – ред.).

Предпринимательский дух этих первооткрывателей сыграл огромную роль в продвижении на Юг и дальше на Запад энергичных жителей «фронтира». Но многие поселенцы остались и в Пенсильвании. Франклин, возможно, был близок к истине когда, в 1750 году заявлял, что одна треть населения штата – англичане, одна треть – шотландцы и одна треть – немцы.

Первым форпостом немецких колонистов в Пенсильвании стал город Джермантаун. Его основали в 1683 году по согласованию с Уильямом Пенном. Прибытие немцев было связано с новыми событиями в Европе. В начале 18 века протестанты немецкой области Рейнланд-Пфальц (Палатинат) подверглись преследованиям, из-за чего многие из них эмигрировали в США.

Большинство в итоге попали в Пенсильванию. Здесь они нашли англичан и за свободной землей пришлось двигаться далее, в Лихай и Саскуэханну. Они расселились там довольно гомогенными сообществами, которые благодаря своей обособленности сумели сохранить свой язык. Даже сегодня пенсильванско-немецкий диалект жив в уединенных маленьких поселениях региона, среди потомков немецких эмигрантов.

Ланкастер был самым большим американским городом не на побережье. Мэриленд – самая южная из Средне-Атлантических колоний, по многим признакам была ближе американскому Югу. Первоначально его заселили английские католики под покровительством Лорда Балтимора, но затем влияние этого компонента населения утрачивается, так как хлынувшие в эту область новые поселенцы превзошли тех, кто прибыл первым.

В основном окраины Мэриленда заселили те, кто сначала поселился в Пенсильвании. В языковом отношении важно, что они по происхождению были ирландцами, шотландцами и немцами.

Средоточием Южно-Атлантических поселений был берег Вирджинии. Началось все, понятно, с основания Джеймстауна в 1607 году, а в последующие годы данные территории постоянно привлекали многочисленные и разнообразные группы авантюристов и переселенцев из всех уголков Англии. Впрочем, как мы уже отмечали, основная масса все же происходила из восточных графств Великобритании.

Политические беженцы, роялисты, солдаты-республиканцы ссыльные заключенные, служащие по контракту, множество пуритан, – все они присутствовали в потоках колонистов. Как в социальном, так и в географическом отношении население было довольно смешанное. В какой-то момент переселенцы в Виргинии двинулись дальше и заселили также Северную Калифорнию.

(Читайте о ранних лексических изменениях в английском языке первых колонистов Америки в другой нашей статье, – ред.).

В Южной Калифорнии колонисты-англичане дополнялись и разбавлялись другими изгнанниками – французскими гугенотами. Джорджию освоили сравнительно поздно. Честь первыми обживать новую территорию досталась перевезенным в Америку английским должникам. С ними связывали надежды на энергичное и быстрое развитие новой территории.

Тем не менее, долгое время будущий штат был регионом с самой низкой плотностью населения, если сравнивать с другими тринадцатью колониями. Что касается западной, внутренней части Южно-Атлантических территорий, то местные колонисты обладали еще более случайным и различным происхождением, так как сюда попадали уже после того, как некоторое время жили на побережье.

По национальной принадлежности они, в основном, относились к шотландцам, ирландцам, немцам. Именно такими, например, были обитатели внутренней части Мэриленда. Через долину Шенандоа, из западной Пенсильвании, колонисты разъезжались, минуя долину Шенандоа во внутренние части Виргинии, Каролины и даже Джорджии.

Средний Запад

Страна, лежащая между Аллеганами и Миссисипи, разделяется на две половины рекой Огайо. Изначально она принадлежала штатам вдоль атлантического побережья. Теоритически, они простиралась тогда к западу от Миссисипи. Старая Северо-Западная Территория относилась к северу от Огайо. Заселение региона наглядно иллюстрирует процессы распространения населения и его перемешивания в ранние периоды заселения колоний.

Кентукки заселяли выходцы из Виргинии с некоторыми добавлениями из Пенсильвании и Северной Каролины. Теннесси – это дальнейшее движение колонистов из Северной Каролины с примерно таким же вкраплением скотто-норманнского элемента, какое мы наблюдаем в колонии метрополии. Алабама, Миссисипи заселяли с окрестных территорий, в том числе Виргинии, Каролины, Теннеси. Однако, примерно, половину населения составляли афроамериканцы.

Судьба Луизианы специфична. Она очень долго оставалась французской колонией. Тогда большинство населения данной колонии составляло франкоязычное население. Впрочем, даже до «Луизианской покупки» в стране уже жило достаточно шотландских и английских поселенцев, родом из гористых районов южных колоний. Естественно, после 1803 миграция англоязычных резко возросла.

И Миссури тоже сначала отличался сильным французским компонентом, особенно в Сент-Луисе. Но это была территория, на которых рабство легально. Поэтому прибывало немало поселенцев из соседних штатов на востоке: Кентукки, Теннеси, даже Виргиния и Северная Калифорния. Снова носителей французского превзошли носители других языков. Старая Северо-Западная территория была открыта сразу после Революции. Поселенцы прибывали с разных направлений.

Путь одних лежал из Новой Англии и верхней части штата Нью-Йорк, в свою очередь колонизированной выходцами из западной Новой Англии. Миграцию именно из этого региона определило открытие в 1825 Канала Эри. Вторая «миграционная трасса» вела из Пенсильвании и других штатов, но поселенцы в любом случае проходили через Пенсильванию. Третий маршрут пересекал Огайо и начинался в Кентукки и Западной Виргинии.

Исход из этих штатов в свою очередь стимулировался массовой миграцией в них южан. Красноречивый факт: в 1850 южане превзошли по числу мигрантов из Новой Англии и Среднеатлантические штаты с соотношением 2 к 1. Мичиган и Висконсин оставались единственными штатами, где первоначальные поселенцы сохраняли свою долю в населении.

Единообразие американского английского. Язык без диалектов

Вот и закончилось необходимое «лирическое отступление» о географии США и перемещении разных этнических групп по ее территории в ранний период. Зачем оно нам понадобилось, мы увидим позднее. Сейчас лишь скажем, что предпринятый экскурс готовит почву для следующего тезиса: кроме нескольких районов, например Залива Массачусетс и прибрежных мест Виргинии, заселение Америки характеризовалось смешением различных групп поселенцев из разных мест.

Мы делаем вывод, что колонисты – да – были из разных регионов Британии, но к ним все время примешивались «фракции» иного этнического происхождения: французы, немцы. Что мы видим? Каждый раз, когда стартовало заселение новой территории, туда устремлялись колонисты отовсюду в Северной Америке, они переезжали на новое место, если в прежней колонии переставали себя чувствовать комфортно или штат становился перенаселенным.

Так колонисты из Массачусетса перебирались на север, в Мэн и Нью-Гемпшир, на юг, в Род-Айленд и Коннектикут. В это время другие колонисты продвигались из Новой Англии, из Нью-Джерси и таких отдаленных мест, как Джорджия. Истории Америки известны переезды целых сообществ, взять хотя бы переезд так называемой «дорчестерской группы» (Dorchester Society, – ред.) в Джорджию, в 1752 году.

Судя по тому, в формировании скольких сообществ сыграли роль ольстерские шотландцы, в них был силен дух первооткрывателей, он был, по-видимому, ярче выражен, чем в этнических англичанах. Из Пенсильвании на Юг, оттуда на Старую Северо-Западную территорию, наконец, на Тихоокеанский Северо-Запад. Везде, где появлялся «фронтир», дикая территория освоения, там появлялись ольстерские шотландцы.

И тут мы подходим к самому поразительному открытию, которое кажется особенно удивительным на фоне описанных сложных миграционных процессов. Оказывается, что за исключением крупных городов, где население на тот момент было разнородным и не успело смешаться, а также некоторых специфических районов, вроде Висконсина и Миннесоты, где – так случилось – были в 19 веке большие компактные поселения скандинавов и немцев, население было удивительно гомогенным.

Люди приходили отовсюду, но в культурном отношении быстро становились очень однородными. Можно без преувеличения сказать: нигде в Европе не возможно было найти столько большого населения при столь однородной культуре. Подобные обстоятельства имели вполне понятные лингвистические последствия.

Разница между британским и американским английским

И в прошлом, и в настоящем многие гости США из-за рубежа отмечают, что английский в Америке обладает удивительным единообразием. Диалекты там, конечно, есть, но не наблюдается ничего похожего на резкие диалектные различия между разными частями маленькой Англии. Раньше всех это наблюдение сделали в 1781. Джон Уизерспун, шотландский президент Принстонского университета заметил: «жители Америки гораздо меньше привязаны к месту и часто перемещаются с места на место, поэтому у них гораздо меньше региональных особенностей и мало отличий по акценту и используемыми словами».

Путешествовавший по Америке в 1822-1823 годах англичанин писал: «Соединенные Штаты заселены выходцами из разных частей Англии и Ирландии, причем они перемешались и региональные отличия, имевшиеся у них еще в Англии, во многом, перестали существовать. Что касаемо произношения, то в массе своей жители Америки говорят лучше, чем большинство англичан.

Я знаю, как эта неожиданная мысль может озадачить, но вы быстро поймете, что так оно и есть, если я скажу, что нигде в этих местах, кроме, разве что, мест, где проживают потомки голландцев и немцев не приветствуются непонятные жаргоны и отличия, которые мешают общаться. Мы в Америке не отыщем ничего столь же заунывного, как говор в Суффолке и совершенно ничего похожего на отрывистую, резкую и непонятную речь Йоркшира. Гортанных звуков населения Ньюкастла также невозможно себе представить.

Я не замечал страсти произносить звук «h» с придыханием, когда это не нужно и избегать придыхания, когда требуется. В среднем, произношение американцев сближается по произношению с речью образованного класса Лондона и окрестностей». Нам не стоит понимать эти заметки, как свидетельство великолепия американского английского. Автор не хотел заявить, что на столь же хорошем английском не говорили в Англии. Скорее, он подчеркивает отсутствие региональных различий и в общем, большее соответствие тому, что он считал литературным стандартом языка.

В то самое время сходные замечания высказал писатель Джеймс Фенимор Купер. «Если бы люди в этой стране», – говорил он, – «были похожи на население любого другого государства на земле, мы бы сейчас разговаривали на большом разнообразии региональных диалектов, но факт заключается в том, что в общем люди в США, за исключением некоторых потомков французских и немецких колонистов, говорят лучшим языком, чем народ в Англии, бывшей метрополии».

«Возможно даже, что в США не отыщется ни одного человека с корнями в Англии, которого не смог бы понять любой встреченный на улице в Лондоне горожанин. С другой стороны, по этим улицам ходит много местных жителей, чья речь будет совершенно недоступна для понимания американца». «Коротко говоря, как нация, мы говорим на своем языке лучше, чем любая другая традиционная нация может общаться на своем родном языке.

Почти каждый, кто попадает на нашу землю, потрясенный, отмечает необычное распространение правильного произношения и верного использования слов. На мой взгляд, таким результатом мы обязаны, во-первых, большой пропорции интеллигенции, принявшей участие в формировании нации, а также изнурительной общей работе всех американцев с начала истории страны, которых объединяла общую цель, которую можно охарактеризовать, как в своем роде, стремление перевернуть вселенную, изменить порядок вещей».

Мы должны извинить автора за то, что некоторые его ремарки продиктованы патриотизмом. Он писал в то время, когда американцы чувствовали потребность и необходимость подчеркивать преимущества своей страны. Однако унификация американского английского – это факт, и в начале 19 века, как кажется, эту однородность признали все наблюдатели.

В другом пассаже Купер признавал, что существуют исчезающие региональные отличия речи и произношения, которые могут быть замечены «тренированным ухом». «Это еще одна наша интересная особенность.

Наш язык со временем становится не раздробленным, все более однородным, причем диалекты не сливаются в усредненное целое, а стираются в пользу лучших образцов и принципов речи, признанных наиболее заметными авторитетами среди наших писателей старшего поколения. Должен отметить, что различия в речи между Новой Англией, Нью-Йорком и Пенсильванией, любым другим штатом были двадцать лет назад гораздо заметнее, чем теперь».

Стирание региональных различий в языке, связанное с интенсивным смешением населения дополнительно усиливалось в США сравнительной большей мобильностью жителей, чем в других странах. Многие тогда замечали: для взрослого американца необычно жить там же, где он родился. Конечно, отчасти это преувеличение.

Но сказать, что смена мест очень была очень распространена – вовсе не будет преувеличением. Свою роль играли огромные размеры страны. Сами огромные пространства настраивали умы на то, чтобы «пожирать расстояния». Американцы привыкли к дороге и пространствам и не замечали их.

Так возникали национальные особенности, скажем, легкость, с которой жители Запада страны решались на путешествия в 500 миль по какой-нибудь незначительной причине или обычай пересекать из конца в конец континент, чтобы отдохнуть в отпуске. Добавочным фактором служила авторитетность на этих огромных расстояниях всего одного-двух лингвистических трудов.

Сами американцы ранее в развитии своего языка часто отдавали должное лингвистической работе «The American Spelling Book» Вебстера и Грамматике Линдли Мюррея. Государственное образование с самого начала было в этой сфере очень стандартизированным.

Американцы легко признавали в вопросах языка и речи мнение авторитетов, если уж они завоевали репутацию.

Это было частью свойственной им веры в специалистов и профессионалов, будь то хирург или «гуманитарный специалист». У американцев всю историю была настоящая страсть к унификации, частным случаем которой сделался и язык. Общеизвестным является тот факт, что они легко принимали общие подходы в лингвистических вопросах в таких вопросах, как хозяйство или автомобили, общие понятия быстро распространялись и в других аспектах жизни.

Впрочем, не стоит совсем не замечать и обратные течения в развитии американского языка, которые разводили диалекты разных групп, а не сливали их воедино. Диалектология и социальная лингвистика давно обнаружили историю изменении и появления различий, которые находились в тени общего объединительного процесса, но повлияли на язык.

Исследователь Джошуа Фишмен напоминает нам в описании языков эмигрантов о тех вещах, о которых часто не помнят, когда говорят об американском английском языке. «Два процесса: стирание национальных различий и американизация – одной стороны, и стремление сохранить свою культуру и язык – с другой действовали во всей американской истории одновременно.

Самое интересное, что процессы эти не были антагонистичными и их нельзя назвать двумя сторонами одной медали. Скорее, одни и те же люди в одних жизненных вопросах пытались сохранить национальную идентичность, а в других отдавали предпочтение американизации. Решающую роль сыграло то, что нация как единое целое выбрала американизацию».

Но не все так просто, как мы увидим дальше, можно найти достаточно закономерностей в языке разных частей США, чтобы начать говорить о девяти диалектах американского английского. Можно чересчур увлечься анализом различий и упустить из виду доминирующее обстоятельство, которое заключается в том, что жители разных частей страны прекрасно понимают друг друга.

Даже афроамериканский английский (AAVE, – ред.), по большому счету, расходится с литературным американским английским только в поверхностных деталях. Данные отличия являются следствием отличий существовавшей некогда литературной речи Юга, и они скорее важны как социальное, а не лингвистическое явление. Другими словами, отличия являются существенными в головах тех, кто так считают.

Например, они подчеркивают яркие примеры расхождений, вроде «He tired» и «She don’t be busy» и начинают преувеличивать социальный контекст подобных форм, фантазируя в меру своего позитивного или негативного отношения к тем или иным событиям и явлениям. У ученых, диалектологов и социальных лингвистов, однако, давно закончилась эта дискуссия.

На уровне науки признана незначительность различий. Лингвист Уильям Лабов (William Labov, – ред.), опираясь на глубокий анализ структур языка и порождающих моделей грамматики доказал: афроамериканский английский и стандарт американского английского отличаются поверхностно, а не на уровне фундаментальных механизмов речи. Еще одна авторитетная точка зрения была высказана Рэйвеном МакДевидом.

Он потратил годы на кропотливое изучение американских диалектов для своего Лингвистического Атласа (Linguistic Atlas, – ред.). В итоге он подтвердил приведенные мнения, за которыми не стояли столь систематические наблюдения и научные исследования: «Всякий, кто знаком с языковой ситуацией в Европе, например, во Франции, в Италии, даже в Англии, подтвердит, различия между диалектами в американском английском очень малы».

(Читайте перевод следующей главы из книги «The History of the English Language», – ред.).

Перевел Валентин Рахманов.